Смелое решение: здание, которое всегда скрывали от посторонних глаз, украсило центр Костромы

Гауптвахта расположилась на месте яблоневого сада.

В середине 1820-х годов завершилось оформление последней, северной стороны площади. Архитектором двух красивейших зданий, появившихся здесь, был Пётр Фурсов.

Пётр Иванович Фурсов родился в 1796 году в семье мелкого чиновника московских департаментов Сената. В раннем детстве его отвезли в Петербург и определили в Академию художеств на казенное содержание. Окруженный чужими людьми и предоставленный самому себе, Фурсов вел богемную жизнь с разгулами и дебошами, заболев тяжелым недугом, погубившим немало талантливых русских людей. Поэтому и его успехи в академии, где он обучался архитектуре, оставляли желать лучшего. В 1817 году Пётр Иванович был выпущен из Академии художеств и вернулся в Москву, где перебивался случайными заработками или помогал другим архитекторам.

В 1822 году, узнав, что за смертью Николая Ивановича Метлина в Костроме вакантно место губернского архитектора, он подал прошение и получил назначение на эту должность. Вот тут-то в благоприятных условиях - в Костроме велись большие строительные работы - и развернулся незаурядный талант зодчего.

Уже в октябре 1823 года им был составлен проект гауптвахты, сооружение которой завершилось в 1826 году.

В городе со времен Средневековья традиционно размещался сильный гарнизон - сначала стрельцы, пушкари и пищальники, затем, в XVIII в., Старо-Ингерманландский мушкетерский полк и др. Буйство и кутежи офицеров считались в ту пору в порядке вещей, поэтому городское общество содержало гауптвахту.

Деревянная гауптвахта первоначально находилась на берегу Волги, вблизи Московской заставы. Она обветшала, и Фурсов решил перенести ее на площадь (то была смелая идея, так как здания подобного назначения старались не держать «на виду», но с тем, чтобы она служила украшением городского центра). Прежде на ее месте был яблоневый сад фабрикантов Волковых.

Несмотря на небольшие размеры, сооружению присуща монументальность. Акцент сделан на шестиколонный портик строгого дорического ордера на фоне глубокой полуциркульной ниши - экседры, чем достигается пластичность и светотеневой эффект.

Зодчий сам остался доволен своим творением и в мае 1826 года рапортовал, что «построено во всех частях наилучшим образом... верно сочиненному для сего плану, фасаду и профилю».

Вместе с тем он указывал, что «для украшения площади и вновь построенного здания необходимо... устроить ограду при острых углах, входящих в площадь, через что здание получит связь с другими строениями и... сей полигон получит надлежащую картину». Действительно, решетчатая деревянная ограда вскоре была возведена. Перед гауптвахтой были установлены два фонаря и повешен колокол для вызова караула «в ружье».

В начале марта 1917 года здесь содержались последний костромской губернатор Иван Васильевич Хозиков, полицмейстер и др., а в годы гражданской войны - пленные колчаковские офицеры.

Гауптвахта особенно выигрывает от соседства с другим замечательным творением Петра Фурсова - пожарной каланчой. Но о ней – в следующем материале.

В подготовке статьи использованы материалы книги Виктора Николаевича Бочкова «Старая Кострома». Фото автора и с сайта starina44.ru.

 

Партнеры спецпроекта:

Костромская областная общественная краеведческая организация "КОСТРОМСКАЯ СТАРИНА" тел.: (4942) 47-27-80 www.starina44.ru