Мы не были знакомы. Не делились мандаринами, не спорили о курсе доллара и даже не обменялись парой слов перед поездкой. Просто оказались в одном купе. Я — обычный пассажир. Она — бабушка с внучкой и целым складом багажа, который, казалось, не должен был поместиться даже в грузовой вагон.
Её провожал солидный мужчина — с двумя подбородками и одной миссией: запихнуть в вагон всё, что только можно. Девочка — видимо, внучка — смотрела на это с детской прямотой:
— Бабушка, а как ты потом всё это вынесешь?
Бабушка даже не взглянула на гору сумок. Вместо этого она уверенно указала на меня, словно я был её персональным грузчиком по умолчанию:
— Так он же мне поможет!
«Он» — это я.
Могла бы и польстить, если бы не одно «но»: я только что перенёс операцию. Не метафорическую, а самую что ни на есть настоящую — с больничным и строгим запретом «не поднимать тяжести».
— Извините, но мне нельзя, — вежливо объяснил я.
Бабушка рассмеялась. Её провожающий — тоже. Только девочка не смеялась. Она смотрела на меня как на жертву взрослого мира, где обещания ничего не значат. Поезд тронулся. Наступила ночь. Спать было нереально. Бабулины сумки нависали сверху, словно запас провизии на случай ядерной зимы. Она храпела. Я ворочался. Как их вообще затащили наверх? Краном? Молитвой? Или всё-таки предполагалось, что это сделаю я?
Утром я встал, взял свой скромный рюкзак и направился к выходу.
— Молодой человек, вы куда?! — раздалось за спиной.
Оборачиваюсь. Бабушка стоит с выражением глубокой обиды. Её баулы — как немые свидетели моего предательства. Она смотрела на меня как на зятя, который не привёз обещанный холодильник.
— Вы же сказали, что всё вынесете!
— Я — нет.
— А кто тогда?
— Вы.
В её глазах мелькнуло недоумение. Видимо, в её сценарии я должен был не только вынести сумки, но и жениться на внучке лет через пять — в благодарность за оказанное доверие. Но я просто развернулся и ушёл. С лёгким рюкзаком. Без баулов. Без угрызений совести.
На перроне я машинально оглянулся. Бабушка стояла у вагона одинокая, как героиня Достоевского. И тут подошёл мужчина — не тот, что провожал, а другой. Видимо, сын.
— Мама, ну сколько можно? Опять на людей надеялась? — вздохнул он и начал выгружать её скарб.
Бабушка покосилась на поезд и буркнула:
— А тот парень… вроде нормальный был. Только слабый.
— Духом? — уточнил сын.
— Нет. Спиной.
Я улыбнулся и пошёл дальше. Спина и правда слегка ныла. Интересно, от шва после операции — или от того, что я не стал «удобным» человеком?
Читайте также
- Российский турист прокатился на поезде в Казахстане — всё не как у людей: на РЖД в России такого не встретишь
- Конские цены в вагоне-ресторане, воровство, драки и мертвец на полке: жуткие откровения бывшего проводника РЖД
- 9 привычек пассажиров, которые раздражают проводников и попутчиков
- Зашли в свое купе – на нашем белье уже лежали соседи сверху, они же съели нашу еду
- Женщина, заберите своего мужа — он уже весь вагон достал: пассажиры на нижних полках всю дорогу страдали от попутчика
