Я обожаю кино. Нет, вот так – я обожаю ходить в кино. Чтобы огромный экран, темнота, полный зал, толпа притихших людей, переживающих ту же гамму чувств, что и ты. Сейчас, правда, гамму чувств обязательно кто-нибудь чавканьем попкорна нарушает, но если отстраниться, то это почти не мешает.
Я помню свой кинотеатр детства. Дворовой компанией мы бегали каждый день смотреть афишу – что нового показывают, и бурно радовались, если на афише размашисто значилось «Мультфильмы». Как мало нам надо было для счастья – всего-то час-полтора мультиков в стареньком кинозале!
А однажды меня отпустили со старшими девочками-соседками на индийское кино. О, это индийское кино!! Я сидела в зале, набитом битком зрителями, страшно гордая, что сейчас буду смотреть настоящий взрослый фильм, ещё и суперпопулярный. Народ шумел, переговаривался, женская половина всех возрастов, от маленьких девчушек, вроде меня, до старушек, оживленно обсуждала Митхуна Чакраборти. Для меня это имя звучало загадочно, как с другой планеты. Я даже повторила его тихонько вслух несколько раз, чтобы попробовать на вкус эти два слова, которые казались мне переливающимися и разноцветными. Фильм оказался таким же – переливающимся и разноцветным, оглушающим музыкой и беспрерывными танцами. «Вот он, вот он, Митхун, Митхун!» - зашептались в зале, когда на экране появился главный герой.
Нет, я не стала поклонницей индийского кино и Митхуна Чакраборти. Я стала просто поклонницей кинотеатров.
Мы росли, а время и фильмы менялись. Кинотеатры ещё не закрывались, но появилось видео, и стало модно смотреть видеофильмы, но кино показывали и на больших экранах. Подростков пропускали почти на все фильмы. Мы смотрели всё подряд – старые французские комедии, американские боевики и голливудские драмы. На наиболее «опасные» фильмы нас не пускали, но родители не в силах уже были разобраться в хлынувшем западном кино, что можно смотреть детям до 16-ти лет, а что нет. Однажды мы смотрели западное молодёжное кино. Собственно, той же, только подросшей, компанией мы пошли смотреть этот фильм из-за того, что кто-то из мальчишек многозначительно сказал, что «там всё было». И вот настал этот момент – молодой герой лихорадочно раздевается и ложится в постель, ожидая свою даму сердца и…. «И всё, больше ничего и не будет!» - торжествующе сказал тот самый, кто кино уже смотрел. И, действительно, ничего не было: герои вдруг опомнились и обнявшись, стали разговаривать. А приятель после того кино долго над нами потешался.
«Интердевочку» показывали на ночных сеансах, куда нас, конечно, не пускали. Но у меня был тайный киношный агент – подруга-студентка, которой уже стукнуло 18. «Ну как?» - нетерпеливо спросила я её на следующий день после ночного показа. «Слушай, в кино пришли почти все учителя из нашей школы», - сказала подруга. Это поразило её больше всего.
Потом у меня случился киношный провал. В том смысле, что кинотеатры позакрывались, а те, что остались, тихонько крутили какую-то ерунду в обветшавших залах. А посмотреть можно всё стало по телевизору или видео, прокат видеокассет, а потом DVD процветал. Ходить в кино было некуда и немодно.
Подруга уехала жить в Европу, и однажды рассказала, как первый раз ходила там в кинотеатр. «Поначалу очень сложно воспринималось – язык вроде знаю, а ничего не понимаю, - говорила она. – Потом привыкла. Но знаешь, что бесит? Все вокруг жуют попкорн».
У нас теперь тоже жуют. Но это смотря на какой фильм идти. На «Елене» Звягинцева, например, никто не жевал. В зале вообще всего четверо зрителей было: мы с мужем и пожилая пара. Муж потом сказал, что это был самый необычный поход в кино в его жизни. Если, конечно, не считать того похода, когда мы после выпускного в вузе пошли в только что открывшийся новенький кинотеатр с местами для поцелуев на последних рядах.
Компанию в кино я по-прежнему собираю. Мы ходим в кино встретиться и пообщаться. Ну и фильм обсудить. Однажды в выходной друзья засиделись у нас допоздна. Заговорили о современном кино. «Вот «Анна Каренина»! – воскликнул друг. – Вышла очередная версия с Кирой Найтли. Ну какая из неё Анна Каренина? Что вообще англичане понимают в «Анне Каренине»?!» Я что-то возразила, слово за слово – мы всей гурьбой поехали смотреть фильм, где Кира Найтли страдает по Вронскому. В час ночи. Разошлись из кино под утро – фильм же надо было ещё обсудить, художественное прочтение, так сказать, скрытые смыслы. И что именно англичане поняли в «Анне Карениной». Только один из нас глубокомысленно молчал, пока я не пристала с вопросом – ну вот ты, как тебе, что именно и почему? Мы все повернулись услышать мнение человека, который так внимательно слушал наши споры. «Да я заснул в самом начале, - виновато сказал Серёга, - и проснулся на титрах в конце».
Иногда в кино со мной случаются чудеса. В новогодние праздники в кинотеатрах обычно не протолкнуться, билетов нет, очереди. А мы приехали вечером на фильм буквально с работы, билеты заказать не успели, но именно это кино мне очень хотелось посмотреть. Билетов, конечно, не оказалось. Я страшно расстроилась. Скачивать такие фантастично красивые фильмы, чтобы посмотреть потом дома на диване – не тот вариант, тут нужен большой экран и хороший звук. Мы уже пошли на выход, как случайно встретили знакомых, которых сто лет не видели. Перекинулись парой слов и выяснилось, что они идут именно на этот фильм, и ещё два билета у них пропадают – друзья не смогли приехать. Через пару минут мы сидели в зале, слегка ошарашенные таким поворотом событий. Я подумала – не загадать ли мне ещё какое-нибудь желание, раз так феерично везёт?
Случается, киношная публика меня умиляет, я даже попкорн тогда прощаю. Несколько раз в кино, на самых трогательных или важных моментах, зрители начинали аплодировать. Аплодировать! Как в театре. Пусть и фильмы были не шедеврами мирового киноискусства, и попкорн норовил рассыпаться, но какие-то киносекунды пробирали всех в зале до мурашек.
А вы говорите – скачай из интернета, посмотри дома, в удобное время… Попкорн, кстати, я тоже люблю. Просто фигуру берегу.